Сфера юридических и нотариальных услуг в Казахстане покрыта непроницаемым мраком для подавляющего числа граждан. Особенно это касается ключевых вопросов — расценок за оказываемые услуги и меры ответственности. Еще не все люди понимают, что многие адвокаты и практикующие юристы — не благородные правозащитники, а прежде всего бизнесмены. У самых прожженных из них логика работы с клиентом та же, что и у таксиста-бомбилы: либо доплачивай, либо проваливай! Но это еще не самые худшие варианты, пишет "Наша Ярмарка".
В Темиртау данную сферу уже смело можно назвать опасным болотом. Начиная с 2017-го, здесь прошло семь гражданских и уголовных процессов, где в качестве ответчиков или подсудимых фигурировали пять юристов и три нотариуса. Самыми нашумевшими были два уголовных дела, связанных с подделкой правоустанавливающих документов на квартиры для последующей их перепродажи.
Возможно, очень скоро этот список пополнится новыми именами из адвокатской среды. По крайне мере, в этом убеждена жительница Темиртау Ковшова Антонина Яковлевна. Несмотря на свой 80-летний возраст, она работает дворником в КСК «101». Бабушка теперь вынуждена работать до гробовой доски: если остановится, то нечем будет ежемесячно оплачивать арендованное жилье, придется переехать на уютную теплотрассу. А ведь пару месяцев назад она жила в собственной двухкомнатной квартире.
— В Казахстан я приехала девушкой, чтобы осваивать целину, с 60-го года в Темиртау живу, — рассказывает Антонина Яковлевна, стоя перед окнами своей бывшей квартиры. — Работала путейцем в транспортном управлении на металлургическом комбинате. Была замужем, дети и внуки живут в России. В 1969 году муж получил ордерную двухкомнатную квартиру в доме №26/1 на улице Карагандинское шоссе. Он умер в 1998 году, квартира не была приватизированная, я решила оформить на себя и в 2014 году обратилась в ОЖКХ. Там сказали, какой следует собрать перечень документов, посоветовали нанять юриста. Обратилась в одну контору, парень-юрист стал оформлять приватизацию. Парень со мной работал не один год. Я его полюбила, как сына. Как же он старался ради бабушки! Я благодарила материально…
Примерно в 2016 году соседи Антонины Яковлевны и руководство одного местного КСК заметили, что в местной газете и на сайте «Недвижимость» появилось объявление о продаже квартиры в доме №26/1 на улице Карагандинское шоссе. По описанию походило, что речь идет о жилье бабы Тони, так все зовут пенсионерку. Обеспокоенные соседи ее расспрашивали, не продает ли она квартиру, а если так, то чем ей не угодила большая квартира.
— Об этом объявлении знали многие, шушукались, — говорит соседка Елена. — Я пытаю Тоню и пытаю, почти с матами ругаю: к чему, зачем? А она упертая, молчит, удивленно смотрит на нас и только иногда приговаривает: «Не лезьте, юрист мне помогает». Понимаете, она на старости лет, может, совсем потеряла нюх на людей. Не просто верила — молилась на этого молодого Диму-юриста! Как возвышено о нем говорила, почти стихами! А в декабре прошлого года видим: наша бабушка исчезла, вместо нее в квартиру заселились неизвестные нам люди…
Соседка не подозревала, что «усыновленный» юрист перевез Антонину Яковлевну в дом №3А на 117-ом квартале, где, как казалось бабушке, она получила на вечные времена квартиру. Позвала бывших соседей и работников КСК справлять новоселье, закатила настоящий пир, вся светилась от счастья. Но начались неудобные расспросы: а почему всего лишь одна комната, если прежняя квартира была двухкомнатная? Потом в ходе застолья все были поражены признанием, что жилье-то арендованное, по сути, общежитие.
— Тут мы вспомнили, что в начале зимы она передала нам такие слова юриста: «Квартира уплывает из-за того, что земельный налог не уплачен». Последние слова, конечно, полная ерунда, она за все платила, — говорит одна из бывших соседок. — Но куда уплывает? Дальше расспрашиваем, понимаем только, что ей обещали обмен. Но никаких документов у нее нет, непонятно, что же произошло, что это за обмен такой грабительский… Мы забили тревогу, позвонили родственнице бабы Тони в Новосибирск. Она приехала, наняла сразу адвоката, было подано заявление в полицию. Расследование уже началось.
— Юрист или покупатель вашей прежней квартиры давали вам деньги? — спрашиваем мы бабу Тоню.
— Хозяин конторы говорит полицейским, что давал. Но я не получала никаких денег.
— У вас есть какие-то документы, связанные с реализацией квартиры? Может, вы выписывали доверенность с правом продажи квартиры? Знаете имя нотариуса, кто ее удостоверял?
— Никаких бумаг у меня нет. Про нотариуса ничего не знаю…
В ходе бесед с Антониной Яковлевной мы уяснили только, что это очень доверчивый, управляемый человек: достаточно с ней обращаться хорошо, и она просто тает, готова верить каждому сказанному слову, подпишет любую бумажку, которую подсунет очередной друг на час. Поэтому мы можем только предположить, что формально документы, связанные с реализацией ее квартиры, чисты, визы и печати безупречны. Не исключено, что бабушка что-то и путает. Но все-таки нас, как и ее бывших соседей, не покидает мысль, что с моральной стороны дело тут нечисто.
Мы посетили дом №3А. Управляющая объяснила: ни о каком обмене здесь и речи быть не может. Квартира, которую занимает баба Тоня, не социальная, сдается только в аренду — 34 тысячи тенге в месяц.
Вскоре из России в Темиртау должны приехать родственники бабушки. Чем бы ни закончилось расследование уголовного дела, они намерены лично познакомиться с ловкими конторскими работниками и понять, каким образом в них влюбляются доверчивые пенсионерки.
Павел ПОПОВКИН
Фото автора