В Караганде директор магазина избил пенсионерку, капитана полиции в отставке, которая пришла заступиться за дочь, пишет газета "Наша Ярмарка".
Уволенной девушке, которая раньше работала в маркете, по словам потерпевшей, не выдавали расчет. Однако вместо выходного пособия женщина получила тумаки. Как было на самом деле, разбирается полиция. А вот что рассказывает пострадавшая, Галина Сергеевна Панчук:
— Моя дочь Людмила работала в магазине «Достархан» продавцом-консультантом. В июне сего года у нее произошел небольшой инцидент с покупательницей: женщина стала у нее что-то уточнять, но Людмила, которая в это время расставляла по полкам товар, отмахнулась от нее, сказав, чтобы та сама посмотрела — то ли на дату изготовления, то ли на производителя продукта. Клиентка обиделась и пожаловалась на нее администрации. На следующий же день дочь уволили. Она сильно расстроилась: мол, мама, куда я теперь пойду? Здесь мне удобно, и работа не слишком тяжелая, и коллектив хороший.
Дело в том, что дочь у меня инвалид детства, найти подходящую работу ей, действительно, сложно. Место в магазине, находящемся неподалеку от нашего дома, – очень удачный вариант, поэтому я посоветовала Людмиле не падать духом и не держать ни на кого зла, а пойти, извиниться и попроситься обратно. Она так и сделала. Людмилу приняли снова. Но буквально через несколько дней дочь сама добровольно написала заявление на расчет, пояснив, что ее не устраивает отношение руководства магазина к подчиненным. «Нас унижают, обыскивают сумки на входе и выходе, могут оскорбить», — сказала она мне. Потом пошла за расчетными – и сумма-то была небольшая, семнадцать тысяч тенге, но натерпелись мы за нее как за миллион. Сначала ее там футболили: директор посылает к своей жене – они вместе с супругой магазин держат, хозяйка – к мужу. В общем, вернулась дочь в слезах: «Мама, директор кричал мне: «Пошла вон! Я тебе ничего не должен! Е…ло сейчас начищу!» Как бы вы отреагировали на моем месте? Я отправилась защищать дочь.
Зашла в кабинет к Александру Боденко, поздоровалась, а в ответ услышала: «Ты кто такая? Чего пришла?» С оскорблениями он накинулся на меня, схватил за плечи, зажал в углу и давай хлестать по лицу. Я пыталась вырваться, начала возмущаться: «Чего ты творишь? Я тебе в матери гожусь!» Но его это не отрезвило. Вместо того чтобы отпустить меня, он закрыл на замок дверь и снова замахнулся. Поняв, что человек окончательно распоясался, я решила защищаться и схватила первый попавшийся под руку предмет — это была бутылка из-под пива, подняла ее и, распрямившись, крикнула: «Ну, давай, попробуй, ударь!» И тогда мужчина отступил, схватил меня за руку и грубо вытолкал из кабинета – не знаю, зафиксировали ли видеокамеры этот момент, по крайней мере, они там есть, но все это видели и охранники – я едва не упала, так он толкнул меня.
Сразу после инцидента Галина Сергеевна обратилась к участковому, он дал женщине направление на СМЭ.
— Когда зашла домой, родные были в шоке, увидев меня, повезли в травмпункт, где врач зафиксировал побои: шишка у носа и кровоподтек на губе, — уточняет пенсионерка. — После этого я написала заявление в суд за рукоприкладство. Хочу также взыскать с грубияна моральный ущерб. До сих пор в ушах стоят его дикие выкрики и маты: «Я везде плачу, я везде плачу!» Не знаю, что он хотел этим сказать, но орал это нечеловеческим голосом. «Я тебе сейчас е…ло начищу!» В общем, кошмар: и дочь оскорбил, и меня. А главное, за что? За то, что мы хотели получить расчет? Мне 64 года, я много лет проработала в правоохранительных органах, капитан полиции в отставке. За свою жизнь всякого насмотрелась: даже в перестрелке была! По работе у меня были сплошные поощрения. Да что говорить: даже от преступников я не услышала ни одного плохого слова, а тут – на тебе! И кто? Директор магазина. Сначала он кричал, что моя дочь плохо работала и ей ничего не положено. А когда я спросила его: «Если она такая плохая, чего же вы ее второй раз на работу взяли?» — то получила в ответ новую порцию оскорблений. «Пошла прочь! Я тебя урою, я тебя зарою!» Ну как можно так с людьми разговаривать? Люда мне и раньше говорила, что он круто обходится с работниками. За малейшую оплошность высчитывают из зарплаты деньги, да еще на свои дни рождения с коллектива собирают. Я не просто так говорю, вот у дочери, к примеру, должно быть начислено семнадцать тысяч, а ей написали к выдаче – пятнадцать, пояснив, что за какое-то чаепитие высчитали, в котором она участия не принимала. Так обидно. Девушка-инвалид пытается заработать себе на лекарство, а ее бьют по рукам, в грязь втаптывают.
В свою очередь, Александр Боденко нам рассказал, что никого не бил и не оскорблял, а просто пытался объяснить сначала дочери, а потом матери, что, устраиваясь на работу, нужно соблюдать определенные правила и подчиняться установленному распорядку.
— Какой конфликт? – удивился Александр Дмитриевич нашему звонку. — Никакого конфликта у нас не было. Просто уволили работницу – на том все и кончилось. Людмила странно себя вела. Могла среди рабочего дня взять и уйти. Ну, устала типа. Дважды такое случалось. Причем в первый раз она нам соврала: пожаловалась на плохое самочувствие и отпросилась. А потом слышу, рассказывает девчонкам-коллегам, что, оказывается, ей просто захотелось по парку погулять, вот она и бросила все. Ладно, простили. Ее мать сказала, что у Людмилы инвалидность, объяснила, что на здоровье детей отразилось то, что отец из Семипалатинской области, пережил ядерные взрывы. Ну что мы, не люди? Все понятно. Потом второй раз: «Мне надо уйти срочно». И снова без веских на то причин. Да, расчет не сразу ей выдали. Когда она первый раз пришла, мы еще не посчитали. Говорю ей: «Обратись к Ирине – это жена моя, она бухгалтерию ведет, с ней по этому поводу поговори». Людмила стала возмущаться: «Что я вам, футбольный мяч?». Я тоже ей ответил: «У нас не футбольное поле, и приходить-уходить по своей прихоти негоже». Ведь если не хватает продавца-консультанта в зале, приходится дергать кассира. В итоге возле оставшихся касс начинает скапливаться очередь, люди выражают недовольство, возмущаются. Тогда мы сами с женой выходим в зал расставлять товар, хотя своих дел невпроворот. Вот хотя бы то же выходное пособие посчитать. Все это я и пытался ей объяснить. При этом никого не трогал и побоев никому не наносил.
Мужчина поясняет, что, когда пришла мать Людмилы, он был вынужден закрыть дверь.
— Я не выпускал ее из кабинета, потому что хотел доходчиво объяснить, что к чему. Говорю ей: «Выслушайте сначала меня. У вас своя правда, а у меня – своя», – рассказывает Александр Боденко. — Но женщина только набирала обороты. Потом сказала, что я ее вытолкал. Да я ее пальцем не тронул. Раздули из мухи слона. «Успокойтесь! Выслушайте сначала меня!» — вот все, что я ей непрерывно говорил. Потом она спросила: «У вас все? Выйти можно?» — «Нужно!» — ответил я. Двери, между прочим, у нас автоматически на замок закрываются, там кнопка на ручке, она сама защелкивается. Ведь у нас деньги, товар. Это вынужденная мера предосторожности. Дверь я не запирал и никого силой в кабинете не удерживал. Есть свидетели, есть камеры слежения. Пусть приходят, смотрят. По регламенту мы храним записи две недели. Но никто пока не требовал их у нас.
Директор добавил, что жалобы, заявления в полицию и даже вызов в суд для него не новость.
— В большом магазине ведь как? То коробка кому-то на голову упадет, то кассир покупателю нагрубит, то продавец и клиент не так поймут друг друга. По этому делу меня тоже уже вызывали, я написал объяснительную.
Татьяна ЛЕБЕДЕВА
Фото Айым АМРИНОЙ